Жизнь человека в России
Никогда легко людям ничего не давалось, не так, как хотят наши либерасты. Вот только за 1000 лет по другому не сложилось, а значит нет опыта, а значит, если что-то менять на новый лад - будет пендец

Афанасий Афанасьевич Фет в 14 лет лишается дворянского титула, потому что было установлено, что христианский брак отца и матери оформлен после его рождения. Незадолго до окончания университета он надеется стать наследником 100-тысячного состояния, оставленного ему дядей, однако деньги таинственным образом исчезают. После выпуска Фет остается без средств к существованию.

Из-за отсутствия средств и прямых связей с издателями его сборник стихов выходит с опозданием в целых три года.

Поэт решает вернуть дворянский титул, сделав карьеру в армии, достаточно было получить первый офицерский чин. Через год его производят в офицеры, но в том же году выходит закон, по которому дворянство давалось лишь со второго офицерского чина.

Дальше - хуже. Фет влюбляется в Марию Лазич, она отвечает ему взаимностью, однако из-за бедности обоих Фет решает расстаться с ней. Мария заканчивает жизнь самоубийством(случайно гибнет?).

Через 11 лет службы, в 1856 году, незадолго до производства Фета в чин майора, выходит указ, по которому дворянство дает лишь чин полковника. Но Фет не сдается, уходит в отставку, удачно женится, но творчество подвергается жесткой критике, и поэт изгоняется из журнала "современник". Тем не менее, вскоре обзаводится имением, становится публицистом, однако и статьи подвергаются критике за "социальный эгоизм".

В конце жизни Фет обрел всё, что желал: богатство, славу, вернул фамилию Шеншин, получил потомственное дворянство, камергерское звание и чин тайного советника.

Вскоре он решается на самоубийство...

21 ноября 1892 года, по дошедшим сведениям, он схватил стальной стилет, но его успел отнять секретарь. Тогда Фет бросился к буфету, где лежали ножи, но тут его настигла смерть от разрыва сердца.

Фотография флага царя Московского, старейшего из сохранившихся российских флагов, 1693 г.

3. «Железный комдив» Гая Дмитриевич Гай
Одним из первых репрессированных военных стал Гая Дмитриевич Гай, арестованный в 1935 году за то, что в частном разговоре спьяну сказал, что «надо убрать Сталина, все равно его уберут».

Т.е. в 35м году кто-то мог Сталина убрать и это не скрывали

Поединки на Руси

В некоторых случаях, когда силы противников были примерно равны и никто не был уверен в победе, исход сражения определялся поединком избранных бойцов. В летописях описаны несколько таких поединков. Например, в 992 году на реке Трубеже сошлись войско Владимира и печенеги: «И стал Владимир на этой стороне, а печенеги на той, и не решались наши перейти на ту сторону, ни те на эту сторону».

Печенежский князь предложил решить судьбу сражения поединком: «Печенеги выпустили своего мужа: был же он очень велик и страшен. И выступил муж Владимира, и увидел его печенег и посмеялся, ибо был он среднего роста. И размерили место между обоими войсками, и пустили их друг против друга. И схватились, и начали крепко жать друг друга, и удавил печенежина руками досмерти. И бросил его оземь». Необыкновенная сила рук русского воина объясняется тем, что в мирной жизни этот юноша по профессии был, видимо, кожемякой. Перед поединком ему была устроена проверка: «И нашли быка, большого и сильного, и приказали разъярить его; возложили на него раскалённое железо и пустили. И побежал бык мимо него, и схватил быка рукою за бок и вырвал кожу с мясом, сколько захватила его рука».

Ещё более яркий и известный поединок отнесён летописью к 1022 году и произошёл во время похода Мстислава Владимировича на касогов. Касожский князь Редедя, будучи уверен в собственной силе, предложил Мстиславу поединок: «Чего ради мы будем губить наши дружины? Но сойдёмся и сами поборемся. И, если одолеешь ты, возьмёшь имущество моё и жену мою, и детей моих, и землю мою. Если же я одолею, то я возьму всё твоё».

В русских землях подобные поединки – например, во время судебного разбирательства – проходили обычно с применением оружия. Видимо, зная об этом обычае, касожский князь предложил бороться без оружия: «И сказал Редедя Мстиславу: «Не оружием будем биться, а борьбою». Редедя рассчитывал как на собственные навыки борьбы, уже в то время имевшей прочные корни на Северном Кавказе, так и на превосходство своих физических кондиций - Редедя был выше и массивнее. Тем не менее, русский князь закончил схватку удачным броском, «ударил Редедю о землю» , присоединив таким образом касожскую землю к собственному тьмутараканскому княжеству.

Воспитанники детских садов, 1929 г.

Император Николай II и императрица Александра Федоровна осматривают древние руины в Херсонесе, 1902 г.

Он явно бывал в Тмутаракани

Епископ Оттон Бамберский, дважды в 1124-1127 годах посетивший Славию (Русь), пишет о русском народе:

«Изобилие рыбы в море, реках, озерах и прудах настолько велико, что кажется просто невероятным. На один денарий можно купить целый воз свежих сельдей, которые настолько хороши, что если бы я стал рассказывать все, что знаю об их запахе и толщине, то рисковал бы быть обвинённым в чревоугодии.

По всей стране множество оленей и ланей, диких лошадей, медведей, свиней и кабанов и разной другой дичи. В избытке имеется коровье масло, овечье молоко, баранье и козье сало, мёд, пшеница, конопля, мак, всякого рода овощи и фруктовые деревья, и, будь там ещё виноградные лозы, оливковые деревья и смоковницы, можно было бы принять эту страну за обетованную, до того в ней много плодовых деревьев…

Честность же и товарищество среди них таковы, что они, совершенно не зная ни кражи, ни обмана, не запирают своих сундуков и ящиков. Мы там не видели ни замка, ни ключа, а сами жители были очень удивлены, заметив, что вьючные ящики и сундуки епископа запирались на замок.

Платья свои, деньги и разные драгоценности они содержат в покрытых чанах и бочках, не боясь никакого обмана, потому что его не испытывали. И что удивительно, их стол никогда не стоит пустым, никогда не остается без яств.

Каждый отец семейства имеет отдельную избу, чистую и нарядную, предназначенную только для еды. Здесь всегда стоит стол с различными напитками и яствами, который никогда не пустует: кончается одно - тотчас несут другое. Ни мышей, ни мышат туда не допускают. Блюда, ожидающие участников трапезы, покрыты наичистейшей скатертью. В какое время кто ни захотел бы поесть, гость ли, домочадцы ли, они идут к столу, на котором всё уже готово…».