Все мы когда-то изучали исторический факт о том, как Запорожские казаки писали письмо турецкому султану. Так что же было написано в этом самом письме? Предлагаю Вашему вниманию оригинал знаменитого текста.

Письмо, на которое писали ответ (текст с переводом на русский):
ПРЕДЛОЖЕНИЕ МАГОМЕТА IV-го.

"Я, султан, сын Мухаммеда, брат Солнца и Луны, внук и наместник Бога, владелец царств Македонского, Вавилонского, Иерусалимского, Великого и Малого Египта, царь над царями, властитель над властелинами, необыкновенный рыцарь, никем непобедимый воин, неотступный хранитель гроба Господня, попечитель самого Бога, надежда и утешение мусульман, смущение и великий защитник христиан - повелеваю Вам, запорожским казакам, сдаться мне добровольно безо всякого сопротивления и меня Вашим нападками не заставлять беспокоиться".

ну собственно и ответ (перевод не имеет смысла):
ОТВIT ЗАПОРОЖЦIВ МАГОМЕТУ IV.

"Запорожские казаки турецкому султану! Ти, султан, чорт турецкий, i проклятого чорта брат i товарищ, самого Люцеперя секретарь. Якiй ты в чорта лыцарь, коли голою сракою ежака не вбъешь. Чорт высирае, а твое вiйско пожирае. Не будешь ты, сукiн ты сыну, сынiв христiянських пiд собой маты, твойого вiйска мы не боiмось, землею i водою будемо битися з тобою, распро#б твою мать. Вавилоньский ты кухарь, Макидоньский колесник, Iерусалимський бравирник, Александрiйський козолуп, Великого и Малого Египта свинарь, Армянська злодиюка, Татарський сагайдак, Каменецкий кат, у всього свiту i пiдсвiту блазень, самого гаспида внук и нашего х$я крюк. Свиняча ты морда, кобыляча срака, рiзницька собака, нехрещений лоб, мать твою въ#б. От так тобi запорожцi виcказали, плюгавче. Не будешь ти i свиней христiанских пасти. Теперь кончаемо, бо числа не знаемо i календаря не маемо, мiсяц у небi, год у кнызи, а день такий у нас, який i у Вас, за це поцелуй в сраку нас!"

Вот так позитивно запорожцы высказали свою позицию насчет предлагаемых условий и, конечно же, не забыли лишний раз обозвать Магомета "хорошим" словом.

Это кажется невероятным, но с 1930-х по 1983 год в Москве, с целью расчистить пространство для строительства новых зданий, иногда происходило перемещение домов, весивших много тысяч тонн с места на место.

Дома переставлялись так плавно, что иногда жильцы даже не обращали внимания на начало движения. Пишут, что при перемещении дома жильцы продолжали пользоваться любыми удобствами. Якобы, продолжал работать водопровод с канализацией, телефон и радио.

"Дом стоял на этом месте, он пропал с жильцами вместе..." в этих строчках Агния Барто описывает передвижку дома в октябре 1937 г. по ул. Серафимовича. Это был уже восьмой дом, который перемещала недавно организованная контора по передвижке зданий.

В Москве в середине 1936 г., была создана контора, куда перешли специалисты и рабочие из Метростроя, уже опробовавшие свои силы в новом деле. В начале своей деятельности она переместила 6 небольших кирпичных зданий, отрабатывая приемы работ, испытывая оснастку, оборудование.

В Москве первый дом в советское время (по проекту и под руководством Э.М.Генделя) был передвинут на 25 метров в октябре 1935-го, всего за 25 (по другим сведениям - за 36) дней - "к ноябрьским праздникам". В Москве с Тверской улицы на 2-ю Брестскую переносили трамвайные пути с одновременной пробивкой проезда на Садовое кольцо. Работам мешала фидерная подстанция - небольшое двухэтажное здание весом всего в 320 тонн. Эту "пробную" передвижку выполнил Метрострой.

Дома двигали на несколько сотен метров таким образом:

1. Осуществляли подводку под дом двухтавровых балок

2. Подвал полностью заполняли щебенкой

3. Под самим домом пробивали в огромном множестве коридоры с бетонным основанием. В них укладывали рельсы со шпалами

4. Такую операцию повторяли много раз. В результате чего, дом снимался с фундамента и оказывался на катках.

5. Далее следовала установка лебедок и домкратов. И всё! Дом полностью готов к движению. Жильцов даже не предупреждали о дате переезда дома, чтобы не было лишней паники. Передвигали обычно по ночам. В итоге, за 3 дня дом перемещался на 50-100 м.

Подлинником на Руси называли палку, которой били свидетеля, добиваясь истины.

Скопирую сюда, а то реклама лезет

Павел I требует реабилитации

Не знаю, что напишут в едином учебнике истории об этом императоре, но надеюсь, всё же, напишут честнее, чем дореволюционные справочники, которые даже его убийству посвящали обычно одну, официально одобренную, но лживую строку: «В ночь с 11 на 12 марта 1801 года Павел скоропостижно скончался в выстроенном им Михайловском дворце». Действительно скоропостижно. Действительно скончался. Вот только о том, как «благородные» дворяне зверски избивали сапогами, душили шарфом и били табакеркой в висок своего императора — ни слова.

Павел I требует реабилитации

Павел I. 

Павел I — тот редкий случай, когда официальный портрет далёк от традиционного парадного портрета, где оригинал стараются хоть как-то приукрасить. Здесь всё с точностью «до наоборот»: такое впечатление, что над холстом трудился не придворный живописец, а Кукрыниксы. На исковерканном историческом фоне беспощадно подчёркнуты курносый нос, безумный глаз, жёсткий воротник прусского мундира и карикатурная поза маленького человечка, безнадёжно старающегося выглядеть выше ростом.

Поднимался прошлым летом по той самой лестнице, по которой в ту мартовскую ночь поднимались и заговорщики. Это лестница — единственный свидетель преступления. Даже комнаты, где убили Павла, уже нет. До 1917 года о Павле старались забыть, как и о других скелетах в монархическом шкафу, а после 1917-го нашу историю интересовали в основном классовые бои. Вот и остался в нашей памяти Павел ходячим анекдотом. Или того хуже: сумасшедшим. Поэтому и прошу: если уж мы пытаемся сегодня провести некую ревизию отечественной истории, то надо по-новому взглянуть и на фигуру Павла. Он уже давным-давно терпеливо стоит в очереди на реабилитацию.

Вопросы возникают сразу же, как только от официоза переходишь к архивам. Один из воспитателей Павла — Порошин, чья высокая репутация не оспаривается никем, отмечал в своем дневнике: «Если бы Его Величество человек был партикулярный и мог совсем предаться одному только математическому учению, то бы по остроте своей весьма удобно быть мог нашим российским Паскалем». Даже если допустить, что воспитатель не вполне объективен, все равно очевидно, что хотя бы в этой области дела у молодого Павла шли не так плохо. Другой очевидец, гвардейский офицер Саблуков: «Павел знал в совершенстве языки: славянский, русский, французский, немецкий, имел некоторые сведения в латинском, был хорошо знаком с историей и математикой; говорил и писал весьма свободно и правильно на упомянутых языках». Чтобы прилично выучить перечисленные выше языки, нужно быть либо способным, либо хотя бы трудолюбивым человеком, но уж точно не туповатым оболтусом, на что откровенно намекает, говоря о Павле, официальная история.

Самые добрые отзывы и в зарубежной прессе. После поездки Павла в Европу — в ту пору все ещё наследника, незаконно лишённого матерью наследства. Газета «Меркур де Франс» пишет: «Русский князь говорит мало, но всегда кстати, без притворства и смущения и не стремясь льстить кому бы то ни было». Самое приятное впечатление Павел произвёл и на литераторов. Кстати, его приездом в Париж удачно воспользовался Бомарше. Благодаря его протекции французский король согласился прослушать чтение пьесы «Женитьба Фигаро». Оба знатных слушателя остались довольны. Так что крестным отцом знаменитого Фигаро является Павел.

За границей были осведомлены о сложных отношениях Павла с матерью, а потому старались как можно тактичнее обходить острые углы. Иосиф II даже отказался от идеи пригласить гостя в театр на постановку «Гамлета». Об этом попросил хозяев сам гость. Никаких аргументов он не привёл, но причина и так для всех была ясна: два Гамлета — один на сцене, а другой в зале — это перебор.

Да и внезапные вспышки гнева, которые действительно были присущи Павлу, редко кто старается объяснить: карикатуру нарисовать легче. Между тем, есть убедительная версия, что это следствие его неудачного отравления. «Когда Павел был ещё великим князем, — утверждает лучший знаток той эпохи историк Шильдер, — он однажды внезапно заболел; по некоторым признакам доктор, который состоял при нём (лейб-медик Фрейган), угадал, что великому князю дали какого-то яда, и, не теряя времени, тотчас принялся лечить его против отравы. Больной выздоровел, но с этого времени на всю жизнь нервная его система осталась крайне расстроенною: его неукротимые порывы гнева были не что иное, как болезненные припадки». Ясно, как тяжело приходилось окружающим, но стоит пожалеть и самого Павла.

Не говорится и о том, что всякий раз, приходя в себя, Павел (в отличие от Ивана Грозного или Петра Великого, которые также отличались припадками ярости) каждый раз пытался исправить совершённые им в сумеречном состоянии ошибки или устранить допущенную им несправедливость. Разумеется, когда об этом сам вспоминал. А вот докладывать государю о неприятном у нас никогда не любили, так что исправлял Павел, конечно, далеко не всё. Андрей Разумовский, один из друзей Павла, вспоминал, как однажды тот грустно признался: «Повелевать собою — величайшая власть. Я буду счастлив, если достигну её».

Низов вспыльчивость императора никак не коснулась. Более того, по словам Фонвизина, народ Павла даже любил. И это похоже на правду. Анекдотов о нём ходило немало, но ни один из них злым не назовешь. Например, такой. Желая приучить дворян к умеренности после излишеств царствования Екатерины II, Павел предписал, сколько блюд должен иметь за обедом каждый государственный чиновник и офицер. Встретив одного бедного майора, которому было положено иметь в обед, согласно его званию, три блюда, Павел строго спросил как тот обедал. Находчивый майор доложил, что, как и положено, съел три блюда: курицу плашмя, курицу ребром и курицу боком. Павел расхохотался, в полной мере оценив и юмор майора, и нелепость своего указа. Согласитесь, что и этот «народный Павел», мало чем напоминает его сумрачный официозный образ.

Павел I требует реабилитации

Портрет Павла I с семьёй, 1800 год.

Если ко всем приведённым (и не приведённым, в силу формата статьи) свидетельствам отнестись с придирчивостью, то есть, все добрые слова о нём, как говорится, поделить на два, то и в таком случае «этот» Павел даже отдалённо не напоминает того Павла, о котором повествует русская история. Один образован, умён, весел, обладает тонким вкусом, любит Францию. Другой — недалёк, мрачен, злобен, пруссак по натуре. Самую справедливую оценку Павлу дал Василий Ключевский, кстати, обычно весьма строгий к русским государям. Как заметил историк: «Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями — его главной задачей».

Чем же так насолил Павел I дворянскому сословию, да и не только ему, за краткое время своего правления — с ноября 1796 года по март 1801? Надо признать, многим. Приведу лишь несколько примеров. Именно он первым вторгся в запретную даже для государей область взаимоотношений помещика и крепостного. Указ 1797 года зафиксировал норму крестьянского труда в пользу помещика — не более трёх дней в неделю.

Во-вторых, унаследовав пустую казну с огромным внутренним и внешним долгом, Павел предпринял немало усилий, чтобы найти новые источники доходов и остановить инфляцию, но опять при этом наступил на мозоль дворянству. На радость зевакам-«экономистам» император приказал однажды сжечь перед Зимним дворцом свыше пяти миллионов рублей в бумажных ассигнациях, а взамен переплавить в серебряную монету дворцовые сервизы. Обыватель отреагировал, как и положено, по-обывательски: император явно ненормален, кто же жжёт деньги?

РПЦ Павел не угодил своим непривычным для России экуменизмом. Военным — своей реформой. Чтобы представить масштаб потрясения, приведу такой пример. Из 132 офицеров привилегированного екатерининского конно-гвардейского полка к концу царствования Павла, осталось всего двое. Зато подпоручики 1796 года, сделав стремительную карьеру, в 1799 году были уже полковниками. В отставку было отправлено 7 фельдмаршалов, свыше 300 генералов и более двух тысяч штабных офицеров. Однозначно оценить потери и приобретения в ходе столь масштабной чистки трудно. Армию покидали как опытные офицеры, так и многочисленная накипь, гвардейские щеголи и бездельники, которых к концу екатерининской эпохи накопилась масса.

Канцлер Безбородко свидетельствует: «В последние годы царствования Екатерины офицеры (речь, разумеется, идёт о богатой гвардии) ходили в дорогих шубах с муфтами в руках, в сопровождении егерей или „гусар“, в расшитых золотом и серебром фантастических мундирах». И это далеко не единственное свидетельство. «Императорская гвардия, вне всякого сомнения, — наихудшее войско в государстве», — сообщал своему королю в ту пору посол Швеции граф Стендиг. А шведы в этом кое-что смыслили.

И ещё одно. В своей Гатчине Павел занимался не только муштрой, а ля Фридрих Великий, который был тогда в моде во многих европейских странах. Так что, грех простительный. Было, однако, и другое. В конце 18 столетия ведущими русскими полководцами было официально признано, что артиллерия не может играть в войне решающей роли. Между тем, это было опасное заблуждение. Тем более, что во Франции уже блестяще заявил о себе молодой артиллерийский поручик по фамилии Буонапарте. Так вот, именно в Гатчине Павлом была создана та артиллерия (самая современная по тем временам), что совершила свои славные подвиги в 1812 году. К счастью, Александр I в. этом смысле следовал заветам отца.

Если бы французам в Отечественную войну противостояла русская армия с муфтами в руках, но без артиллерии, то мировая история сложилась бы иначе. Вот и выходит: Павел I имеет полное право на реабилитацию.

Император Пётр Третий (урождённый Карл Пе́тер У́льрих Го́льштейн-Го́тторпский) был немцем по происхождению : по линии отца был внучатым племянником шведского короля Карла XII и сначала воспитывался как наследник шведского престола. Когда в 1751 году он узнал, что его дядя стал шведским королём, он обмолвился:"Затащили меня в эту проклятую Россию, где я должен считать себя государственным арестантом, тогда как если бы оставили меня на воле, то теперь я сидел бы на престоле цивилизованного народа.

То-то его Екатерина дела куда то подальше

Первые русские артиллеристы

История русской артиллерии начинается с 1389 года «Лета 6897 (1389) вывезли из немец арматы на Русь и огненную стрельбу и от того часу уразумели из них стреляти», — так повествует об этом событии Голицинская летопись.

Первые артиллерийские орудия появились в русском войске при князе Дмитрии Донском. Но как применялась им артиллерия, какова была система орудий, — этого мы не знаем. Однако о свойствах первых пушек можно судить по записи летописца. По словам Воскресенской летописи, эти пушки стреляли каменными ядрами такого веса, «яко можаху чатыре мужи сильнии подъяти», и метали их на «полтора перестрела», т. е., надо полагать, в полтора раза дальше полета стрелы.

Английские лучники — лучшие стрелки XIV столетия — поражали противника из своих длинных луков на расстоянии до 185 м; по-видимому, первые русские «арматы» стреляли не далее чем на 200—250 м. Как ничтожна эта цифра при сравнении с современной дальностью артиллерии!

Первыми артиллеристами в средневековой Руси и учителями русских были иностранцы. Но русские, по-видимому, быстро овладели артиллерийской техникой. Известно, что в 1400 году в Москве произошел крупный пожар «от делания пороха». В 1408 году Москва отбивается от татар с помощью пушек. Пушки используются князьями в их междоусобных войнах. Летописи все чаще отмечают участие артиллерии в боях и в осадах городов.

Первое столетие существования русской артиллерии не оставило для нас ни одного имени артиллериста. Первый русский артиллерист, появляющийся в летописи, — это новгородец Упадыш, имя которого не оставляет сомнений в его национальной принадлежности. Во время войны Новгорода с московским князем в 1471 году Упадыш изменил новгородцам и за одну ночь вывел из строя на стенах осажденного города 55 пушек, забив их дула клиньями.

Этот факт имеет двоякий интерес. Прежде всего, он показывает, что в конце XV века Русь обладала уже довольно многочисленной артиллерией. С другой стороны, Упадыш, очевидно, был неплохим артиллерийским техником, если он сумел за одну ночь выполнить столь крупное предприятие. Значит, к этому времени уже имелись кадры русских артиллеристов.

Также очевидно, что и производство артиллерийских орудий зародилось на Руси вскоре после получения первых «армат», иначе едва ли при тогдашних условиях торговли у русских могла появиться столь значительная артиллерия.

Достоверно известно, что в 1475 году князь Иван III пригласил в Москву знаменитого итальянского литейщика и зодчего Фиораванти. Этот мастер воспитал целую плеяду русских литейщиков, имена которых дошли до нас. В ту пору существовал обычай, в силу которого литейщик отливал на орудии свое имя, год изготовления и т. д. Наиболее древняя из дошедших до нас подобных записей — это надпись на пищали, отлитой в 1485 году мастером Яковом (пищаль хранится в Ленинградском артиллерийском музее).

В 1488 году в Москве существовала «пушечная изба», в которой отливались орудия; несомненно, там уже работал ряд русских мастеров. После Якова встречается немало имен древних литейщиков: Иван и Василий, отлившие пищаль в 1491 году и именующие себя «Яковлевы ученики Ваня да Васюк».

Прославленным пушечным мастером XVI в. является Андрей Чохов, отливший в 1586 году знаменитую московскую царь-пушку. Наряду с русскими попадаются и иностранцы — Дебосис, Яков Фрязин и другие; но русских имен значительно больше. Отсюда можно сделать вывод, что вокруг отдельных иностранных мастеров группировались русские техники, быстро усвоившие технологию артиллерийского производства того времени и наладившие самостоятельную артиллерийскую (конечно, кустарную) промышленность.

В XVI веке артиллерийское производство на Руси уже развернулось весьма широко. В 1567 году, в царствование Ивана Грозного, посол римского императора доносил, что Московское княжество имеет не менее 2 тысяч орудий и такие снаряды, что не видавший их не поверит описанию. Это подтверждается фактами: при осаде Казани Грозным в 1552 году русские войска насчитывали 150 орудий только крупного калибра, кроме полевых пушек и мортир. А в литовском походе в войске Ивана Грозного имелось около 200 орудий.

Первое официальное сведение о количестве артиллерии в России относится только к половине XVII столетия, когда в 96 разных городах (кроме Москвы) насчитывалось 2730 орудий.

Но что это были за орудия? Пушки XVI и XVII веков отливали из железа, чугуна и меди. Так как никакой артиллерийской науки тогда еще не существовало, каждый мастер сам устанавливал калибр, длину и толщину ствола и другие данные орудия.

Разные системы, разные калибры, случайные качества, зависевшие от умения и фантазии литейщика, — вот что характеризует древнюю русскую артиллерию. Почти каждая пушка была уникальной, единственной в своем роде; значит, и снаряды к каждой пушке были тоже свои, особенные. Ясно, насколько это усложняло артиллерийское снабжение и стрельбу.

Если добавить, что пушки снабжались обильными, но никчемными украшениями, что многим из них давались собственные имена и прозвища, то станет ясной картина хаотического состояния артиллерии той эпохи. Но этот хаос царил не только в русской артиллерии; то же самое творилось и в Западной Европе. Поэтому древняя русская артиллерийская техника была вполне на уровне своего времени, иногда даже опережая Европу.

Так, например, идея заряжания «с казны», а также устройства нарезных орудий впервые появилась в России, задолго до ее возникновения на Западе. Уже в 1615 году неизвестным мастером была построена бронзовая пищаль, имевшая клиновой затвор, по идее близкий к современным конструкциям. Эта пищаль, сохранившаяся поныне, имеет 10 спиральных нарезов в канале ствола и заряжается с казенной части. Самый древний из подобных экземпляров, известных в Западной Европе, относится к концу XVII века, — стало быть, русская техническая мысль опередила заграничную по крайней мере на полстолетия.

Интересен также факт, что и в области организации артиллерии русская мысль в ряде случаев играла ведущую роль. Так, на Западе первым организатором полковой артиллерии (т. е. артиллерии, входящей в состав пехотных и кавалерийских полков) явился шведский король Густав-Адольф (1611—1632 гг.). Между тем, термин «пищаль, или пушка полковая» встречается в русских документах XVI века, а в начале XVII века каждый русский стрелецкий и солдатский полк имел уже от 6 до 8 пищалей.

Наконец, уже при царе Федоре Алексеевиче зарождается и корпусная артиллерия в виде так называемого «Большого полкового наряда», существовавшего при «Разрядном шатре», т. е. при командире корпуса.

Развитие артиллерии вызвало к жизни целое особое сословие — пушкарей. Уже в то время пушкари селилось особыми слободами, имели свои правила, на основе которых в пушкари принимались новые члены, и даже судилось в особом «Пушкарском приказе». Пушкари, как состоящие на «государевой службе», получали жалованье. При Иване Грозном оно составляло 2 рубля с гривной в год и пол осьмины муки в месяц; московские же пушкари получали еще в год «по сукну доброму, цена по 2 рубля сукно».

Пушкари занимались и мирными ремеслами, а также торговлей. Круг их обязанностей не ограничивался чисто артиллерийским делом, а включал также караульную и посыльную службы, разведку и т. д. Пушкари несли свои обязанности пожизненно; освобождала от них только старость, болезнь или увечье, причем контроль за таким освобождением возлагался на саму пушкарскую корпорацию.

В 1631 году по 82 русским городам числилось 3573 пушкаря, включая мастеровых и техников. Для того времени это была уже довольно многочисленная группа.

Русские цари и бояре охотно устраивали артиллерийские смотры — нечто вроде полигонных стрельб. Ежегодные смотры ввел Иван Грозный. Обычно смотр устраивался зимой, в районе нынешнего Ваганьковского кладбища в Москве. Мишенями служили толстые срубы, набитые землей. В присутствии царя, многочисленной свиты, иностранных послов и народа пушкари состязались в быстроте и меткости стрельбы. Эти артиллерийские состязания имели большое практическое значение, так как позволяли наглядно сравнивать лучшие образцы орудий и более совершенные способы стрельбы.

Первым руководящим артиллерийским документом на русском языке явился «Устав ратных и пушечных дел», изданный в 1608 году. Этот устав излагал, в частности, правила стрельбы из пушек. Издание устава положило начало литературе об артиллерии и явилось по существу первой попыткой поставить артиллерийское дело на какие-то общепризнанные основания. Однако никакой твердой организации русская артиллерия не имела вплоть до конца XVII века.

История сохранила немало фактов замечательной боевой работы русских средневековых артиллеристов.

В 1514 году московский князь Василий Иоаннович в третий раз осадил Смоленск. Он имел многочисленную артиллерию, которой управлял московский пушкарь Стефан. Вот как описывает летопись действие артиллерии: «Князь… повеле со всех стран града бити из пушек и из пищалей и огненными ядры во град стреляти, яко от пушечного и пищального стуку и людского кричания и вопля от градских людей сопротивного бою пушек и пищалей земле колебатись и друг друга не видети…»

Дальше летопись рассказывает, как по приказанию князя Василия в три часа дня 29 июля Стефан открыл огонь по городу из большой пушки с левого берега Днепра и после третьего выстрела Смоленск сдался.

Крупную роль играла русская артиллерия в XVI веке в борьбе с татарами. Известен случай, когда при обложении Рязани ханом Магмет-Гиреем в 1521 году артиллерия решила исход боя, разогнав татар и причинив им большие потери.

В войнах середины XVI века с немцами русская артиллерия отличалась не раз. В 1558 году осажденная русскими Нарва после жестокой бомбардировки запросила мира. С помощью артиллерии в том же году была взята крепость Дерпт, а в 1560 году боярин Морозов после нескольких часов артиллерийской канонады овладел Мариенбургом.

Пушкари не только хорошо знали свое дело, — они часто проявляли изумительные образцы храбрости. Яркий факт героизма артиллеристов имел место в 1578 году. Воеводы Голицын и Шереметев осаждали город Венден. Когда воеводы узнали, что к осажденным прибыла помощь, они бросили ночью свой лагерь и увели войско. Но горстка храбрых русские пушкарей не пожелала бросить осадные орудия и осталась при них. Наутро противник повёл наступление на русский лагерь, но был встречен залпами картечи. Каково же было изумление врагов, когда, ворвавшись в лагерь, они увидели лишь трупы нескольких пушкарей, повесившихся на своих пушках.

Так, в далекую эпоху Средневековья, талантливый русский народ выдвинул из своей среды немало людей, сумевших в условиях тогдашней отсталости и оторванности России от остального мира овладеть наиболее передовой областью военной техники своего времени — артиллерийским делом.

Этот начальный период существования русской артиллерии длился около трёхсот лет. Он закончился смелыми реформами Петра I, в корне реорганизовавшего и перевооружившего русскую артиллерию. В эпоху Петра наша артиллерия уже не только выдвигается на уровень передовых армий Западной Европы, но и во многих отношениях опережает их.

Полковник Е. Болтин

13 декабря 1742 года в России был издан указ о немедленной высылке евреев за границу без правда въезда в страну

Интересно, что еще Владимир Мономах в 1114 году собрал совет князей, который постановил: «Выслать жидов из русской земли со всем их имуществом и впредь не принимать их, а если они тайно войдут, то убивать их».

В договоре России с Польшей 1678 года указано на разрешение свободного пребывания польских торговых людей в России, «кроме жидов». Эта же оговорка - «кроме жидов» - имеет место и в актах 1686 года «О вечном мире» между Россией и Польшей.

В 1702 году молодой Петр I издал манифест, призывающий в Россию искусных иностранцев. Однако тут же оговорился: «Я хочу… видеть у себя лучше народов магометанской и языческой веры, нежели жидов. Они плуты и обманщики. Я искореняю зло, а не распложаю; не будет для них в России ни жилища, ни торговли, сколько о том ни стараются, и как ближних ко мне ни подкупают». Однако за все время царствования Петра нет никаких сведений о притеснениях евреев, не издано ни одного закона, их ограничивающего. Напротив, при общей благожелательности ко всяким иностранцам была широко открыта деятельность и для евреев.

Императрицей Екатериной I в 1727 году был издан указ: «Жидов как мужского, так и женского пола, которые обретаются на Украине и в других российских городах, всех выслать вон из России за рубеж немедленно. Впредь их ни под каким предлогом в Россию не впускать и так предостерегать во всех местах накрепко». Этот указ был подтвержден императрицей Анной Иоанновной в 1740 году, а в дату нашего обзора, 12 декабря 1742 года, появляется известный указ императрицы Елизаветы Петровны – я процитирую: «Как-то уже по неоднократным предков наших указам, во всей нашей Империи жидам жить запрещено. Но ныне нам известно учинилось, что оные жиды еще в нашей Империи под разными видами жительство свое продолжают, от чего не иного какого плода, но только нашим верноподданным крайнего вреда ожидать должно. Потому всемилостивейше повелеваем: из всей нашей империи, из городов, сел и деревень всех мужеского и женского пола жидов, какого бы кто звания и достоинства ни был, со всем их имением, немедленно выслать за границу и впредь их ни под каким видом в нашу Империю ни для чего не впускать, разве кто из них захочет быть в христианской вере греческого исповедания». Даже тогда, когда Генеральная войсковая канцелярия Малороссии и Лифляндская губернская канцелярия в 1743 году предъявили всеподданнейшее ходатайство о разрешении временного въезда купцам-евреям, с указанием колоссальной выгоды для государственной казны от развития торговли, «в которой евреи действительно мастера», - императрица Елизавета Петровна наложила свою знаменитую резолюцию: «От врагов Христовых не желаю интересной прибыли».

В первый период правления Екатерины II у евреев появились надежды на улучшение их состояния. Власти почти не вмешивались в их внутреннюю жизнь, и еврейские общины располагали полной автономией: у них были собственные суды, синагоги со школами, и они по необходимости собирали средства на нужды общины. Именно в царствование Екатерины II была установлена «черта для постоянной оседлости», которая была отменена указом Временного правительства от 2 апреля 1917 года.

До конца восемнадцатого века название «жид» означало в России лишь принадлежность к определенной национальности и употреблялось в том же самом смысле, что и «поляк», «турок» или «татарин». Но Екатерина II слово «жид» как оскорбительное использовать запретила, взамен стало употребляться слово «евреи».

О чем писали в древнерусских книгах?

Изборник Святослава 1073 года - это вторая по древности славянская рукопись и одна из самых больших по размеру старинных книг (266 листов).

Парадное издание было переписано в Киеве для князя Святослава Ярославича. Книга представляет собой энциклопедию различных сведений из 400 различных областей знаний!

Основную часть содержания Изборника составляет сочинение по вопросам, которые могли возникнуть у мирянина как при чтении Священного Писания, так и в любой жизненной позиции.

В начале Изборника помещалась Похвала царю Симеону. Далее следуют ряд статей по тринитарным вопросам и статья о Вселенских Соборах. Между двумя частями Изборника находятся извлечения из слов святого Григория Богослова. После вопросо-ответов Анастасия Синаита помещены 2 трактата: философский Феодора Раифского и Георгия Хировоска «О образех». Последний труд является одним из немногих в средневековых славянских литературных произведений, посвященных проблемам поэтики.

Далее следуют статьи о сущности Бога и Святой Троицы, включая «Вопросы и ответы» святителей Григория Богослова и Василия Великого. За ними помещены тексты хронологического характера: даты важнейших событий библейской истории и о наименованиях месяцев у различных народов.

Заключительный блок составляют Десять заповедей, индекс отреченных книг, имена пророков и апостолов и краткие сведения о них. Как дополнение после Похвалы помещен «Летописец вскоре» патриарха Никифора.

Оригиналом, послужившим основой для переписывания "Изборника Святослава", считается болгарский сборник, созданный в X столетии для царя Симеона.

Ныне Изборник находится в Государственном историческом музее в Москве.

На фото: Изборник Святослава (1073 год)